— Мелисса, а ты сказала Микелю, в каком кафе вы встречаетесь? - позвонила Маэва Марс.
— Я забыла! А ты?
— Я тоже! Надо им быстрее позвонить, пока они не расползлись по всему Парижу!

— Алло, Фло, привет! Слушай, ты уже собираешься?
— Привет, да, я уже на пороге. А почему ты спрашиваешь?
— Я забыла сказать тебе, куда ехать! Помнишь кафе недалеко от студии, в котором мы сидели последний раз?
— Естественно. Мне туда ехать, я так понимаю?
— Да, встретимся там. Пока.
Подобный разговор состоялся у Мелиссы и "Микеле".
— Фло, ты куда едешь? - спросил Мике, вставляя ключ в замочную скважину.
— В кафе рядом со студией. А ты?
— Практически туда же. Поедем вместе?
— Давай закрывай быстрее, я пойду машину заведу.
— Ты забрал её из ремонта?
— Да, ты меня вообще слышишь? Я не хочу опоздать!
— Я всё, пошли, - и мужчины спустились на лифте вниз. Фло запрыгнул в машину и вставил ключ. Микеле пристегнулся. - Ну что, поехали?
Фло завел авто, выехал с парковки и погнал по направлению к кафе.
— Слушай, давай цветов купим? - предложил Микеле.
— А ты голова! Тут где-то должен быть магазинчик, заедем туда, - метров через сто Фло завернул к магазину.
— Так, ну и что брать будем? - спросил Локонте, оглядывая ассортимент.
— Вот так нифига себе! - присвистнул Фло. - Да тут можно вечность выбирать!
— Так, я беру розы! - сказал Микеле, оглядывая стеллаж справа.
— Тогда я возьму... Блин, я не знаю, что брать!
— Возьми... Ну возьми тоже розы!
— Ну неудобно как-то...
— Неудобно на розах СПАТЬ! - засмеялся Мике, вспоминая шутку, присланную ему на Фейсбук.
— Ну хорошо, возьму светло-розовые, - сдался Фло.
— И где продавец? - встал в позу итальянец.
— Добрый день, вы что-то выбрали? - к ним вышла женщина возрастом от 30 до 50 лет.
— Да, мне, пожалуйста, во-о-от тот букет.
— Алые?
— Да, его.
— А Вам?
— Вон тот, со светло-розовыми розами.
— Прекрасный выбор, - женщина рассчитала мужчин, после чего они забрали цветы, вышли к машине и положили букеты на заднее сидение.
— Так, теперь давай еще быстрее! - торопил Микеле Фло.
Фло надавил на газ и они полетели в кафе...

— Привет, Маэвочка! - Микеле подбежал к девушке, поцеловал её и торжественно вручил ей букет. - Я не знаю, конечно, по какому поводу ты меня вызвала, но это для тебя!
— Спасибо большое! - Маэва поцеловала его. - Пойдем, я же обещала сюрприз! - и, взяв, его за руку, пошла к кафе. Пара вошла в кафе, Маэва и «Фло» прошли за заказанный столик.
— Маэва, это шикарно! Ты умничка! Я надеюсь, не нужно говорить, что платить буду я? - спросил Микеле, помогая Маэве сесть.

— Мелисса, привет! Я не опоздал? - улыбнулся Фло. - Это для тебя, - из-за спины он достал красивый букет светло-розовых роз.
— Микеле, какая прелесть! Спасибо тебе, - на удивление, на этот раз целовала Мелисса. - Нет, ты вовремя. Пойдем!
Мелисса взяла его за руку и они пошли в кафе.
— Мелисса, это ты придумала? Ты чудо! - Фло благодарил Мелиссу, а сам всё думал, как же там Микеле с Маэвой...

Голосу стало скучно смотреть на то, как парочки мило беседуют. Ему хотелось «хлеба и зрелищ». И он знал, кто может доставить его садисткой натуре подобное удовольствие. Даа, именно наши многострадальные мужчины. Однако, просто заставлять их делать нелюбимые вещи стало неинтересно, они довольно быстро приноровились, поняв, что за прокол их действительно могут забрать в дурдом. Поэтому Голос придумал новое испытание...

Когда парочки разъехались (т.е., когда девочки поехали каждая к себе, а мужчины - к Мику), Голос решил осуществить свой гадкий план.

Дов уже спал, между тем минуло два часа ночи. Голос вполз в сны продюсера и стал нашептывать ему, что неплохо бы завтра выпустить Микеле и Фло к фанатам, это будет честно, они ведь переживают, что не могут отдать столько же внимания, сколько фанаты дают им. Вот и пусть порадуют поклонников! Аттиа проснулся в холодном поту.
— А что, это идея, и даже очень неплохая. Открытая пресс-конференция с поклонниками! Да я гений!
— Ну да, ты - гений! - проскользнула саркастичная мысль у Голоса.
— Решено! Утром звоню Фло и Микеле, а где именно - решу утром! - и Дов снова заснул. Голос же исчез, вполне довольный проделанной работой...

Микеле рано утром разбудил звонок от Аттиа.
— Алло, Дов? - заспанным голосом спросил итальянец.
— Фло, доброе утро! Страна подъем! У вас с Микеле сегодня открытая пресс-конференция с поклонниками! На улице! Час на сборы! Потом жду вас в студии! Пока.
— Вашу мать! - простонал Микеле. - Фло, вставай! Вставай, говорят тебе! - француз промычал что-то невнятное и отвернулся к стене. - Ты на запись опаздываешь! - Мот подскочил на кровати, быстро спрыгнул, запутался в одеяле, шмякнулся на пол, лихорадочно выпутываясь из ткани, и стал носиться по квартире. Микеле сидел на кровати и умирал со смеху, смотря на попытки Флорана собраться за минуту.
— Да успокойся ты! Я пошутил! - сквозь смех проговорил Локонте.
— Микеле, какого хрена! Ты, блин, чё творишь? - «наехал» на него Фло.
— Ну ты вставать не хотел, надо же тебя было как-то разбудить, - с невинными глазами сказал Микеле.
— И чего тебе от меня надо в девять утра?
— Чтобы ты собрался за час. В десять часов мы должны быть у Дова в студии, у нас будет открытая пресс-конференция с поклонниками. На улице, - у Фло глаза полезли на лоб, челюсть отвисла до пола...
— Чёртов Голос! Я его ненавижу!
— С чего ты взял, что это он? - удивился Мике. - Это же идея Дова!
— Я тебе «Нутеллу» на год закуплю, если окажется, что эта падла тут не замешана!
— Всё, оставим крики на потом и давай быстрее собираться. Ты учти, что Аттиа порвёт нас вне зависимости от того, чья это идея - его или Голоса, - Фло вдохнул-выдохнул раз десять, успокоившись, он начал собирать вещи, заправлять кровать и приводить себя и комнату в более менее достойный вид. Микеле, умывшись и одевшись, по обыкновению, отправился готовить завтрак. Быстро позавтракав, мужчины вылетели из квартиры без двадцати десять. Фло сел на сидение рядом с водительским, уповая на то, что Мике будет аккуратно обращаться с его авто. На удивление, итальянец оправдал его надежды и аккуратно не только ехал, но даже припарковался. Они влетели в кабинет Дова, запыхавшись, однако, они опоздали всего на минуту. Аттиа рассказал им про свою идею, сказав также, что конференция начнётся через час у ПДС. Фло и Мике выдохнули.
— Да, мы вас обоих переоденем, обязательно, даже не спорьте. Фло, будешь в бархатном. Микеле, ты в каком думаешь?
— А что если... - Фло задумчиво почесал подбородок. - В лиловом!
Микеле - *facepalm*.
— Как хочешь, - ответил Аттиа. - Так, бегом в гримерки - переодеваться! Через полчаса жду вас тут! И без грима не появляйтесь! - крикнул Дов в догонку.
— Микеле, это конец...
— Фло, успокойся, всё будет нормально, не переживай, - Микеле пытался его поддержать.
— Спокойно, я не могу убить бесплотный дух, - выдыхал Фло.

По прошествии получаса пред очами Аттиа предстали Фло и Микеле при всём параде.
— Молодцы, мальчики! А теперь в машину! Так, на месте я вам всё до конца расскажу, - Дов подорвался к выходу, но Фло преградил ему путь.
— Дов, а чего время терять? Давай ты нам сейчас всё расскажешь?
— Ладно. В общем, у ПДС я вас отпущу. Выдам маркеры, пойдёте к поклонникам. И пока не раздадите всем автографы, не перецелуетесь, не перефотографируетесь - даже не надейтесь смыться оттуда!
— Дов, ты безжалостен! - сказал Микеле.
— Ну же, мальчики! Вы ведь всё время переживали, что не можете дать своим поклонникам столько же внимания, сколько они дают вам! Вот и исправьте ситуацию! Так, что стоим? Быстрее, быстрее, вниз бежим! - Дов спешил быстрее приехать к ПДС, пока туда еще, возможно, что можно проехать.

Фанаты быстренько разнесли по Парижу новость об открытой пресс-конференции с Фло и Микеле. В десять утра площадь перед Дворцом Спорта была забита людьми.

Увидев сие столпотворение, Микеле и Фло выдали такие интернациональные ругательства, что даже у видавшего виды Дова открылся рот. Быстро всучив каждому из них по десять маркеров, четыре ручки и несколько фломастеров, Аттиа ретировался, пока его самого на сувениры не разодрали.
— Ну что, в бой, герр Сальери? - спросил Фло своего альтер-эго. Микеле что-то промычал в ответ. - Пошли уже, не век же прятаться! - и Фло вытащил его к людям. Толпа буквально взорвалась.
— Фло, у тебя есть гитара?
— Есть, конечно, а что?
— Слушай, давай принесём микрофоны, усилитель и чего-нибудь споём?
— Микеле, а это идея! Пошли! - и мужчины удалились. Толпа недовольно засвистела. Однако, через пятнадцать минут они вернулись с необходимой музыкальной утварью.
— Мы решили доставить вам удовольствие! Мы бы хотели вначале исполнить несколько песен, а после этого начать раздачу автографов, фотографирование и поцелуи! - прокричал Микеле в микрофон. - Вы согласны? - поклонники ответили единым «OUIIIIIIIIIIII!!!!!!!!!!!!!!».
— ТОГДА МЫ НАЧИНАЕМ! - крикнул Фло. Далее следовало исполнение всех песен из «Моцарта», а также песен Фло и Микеле. Однако, было одно но: Фло не знал песен Микеле на итальянском...
— Итак, а теперь изюминка! Сегодня мы решили похулиганить! Вы не против? Сегодня мои песни исполнит Флоран! Да, он будет петь на итальянском! А я исполню его синглы! Но только сегодня!.
«Фло» подошёл к микрофону и дал знак Флорану начинать. Исполнив весь свой итальянский репертуар, он передал микрофон Фло.
— А теперь Микеланджело Локонте исполнит мои сольные песни!
Далее следовало исполнение «Bye-bye», «Marilyn» и песен раннего сольного творчества. Но всему приходит конец. вот и импровизированный концерт закончился. А это означает только одно - начало раздачи автографов и поцелуев и фотографирование! Толпа взорвалась, когда они спустились. Первые ряды от радости едва не разодрали камзолы на кусочки, но Флоран не оставлял надежды всё привести в какой-нибудь порядок и пока он раздавал автографы и перецеловывал фанаток, успевая улыбаться на все фотики одновременно, Микеле обработал уже добрую часть поклонников. Фло хотел едва позвать его Микеле, но понял, чем это может кончиться, однако, Мике не так следил за языком...
— Фло! Иди сюда! - народ, стоящий рядом, завис на минуту, а Локонте понял, что сейчас сморозил. Нужно было выкручиваться. - Это по-итальянски значит "Иди!", просто у меня ужасный акцент, это я выучил, пока песни репетировал. Фаны успокоились и Мике выдохнул.

Домой к Микеле они завалились поздним вечером. Да что там, почти ночью. закончив всю эту тягомотину часов в пять, Микеле опять посетила «гениальная» мысль - поехать в бар. В общем, Фло еле допер собственное тело до дома Локонте. А так, как он тоже был навеселе, то до кровати они скорее доползли по стеночке, перейдя, наконец, на пол. Фло свалил тело самого себя на кровать, а сам плюхнулся рядом.

POV Фло.
«Ч-чёрт... Голова... Как же она болит... Где я?.. Нет, только не солнце... - Оно светит прямо мне в глаза, а я хочу спать... - Что это на мне? Тело? Тело Микеля? Блин, что ж мы вчера такое пили? Так, мы пили? Почему мы пили? И что вчера было? И всё-таки, где я?» - я медленно поднимаю голову... Похоже, что я не дома... Пробую пошевелить рукой, но нифига не выходит... Потому что на ней лежит ТЕЛО. Я пытаюсь вытащить руку из-под тела Мика. Ты ее пытаешься что-то мычать? Да я из-за твоей туши руки не чувствую! Наглый итальянец! Поднимаю голову, точнее пытаюсь. Понимаю, что я нахожусь я в квартире итальянца. Наконец-то мне удается скинуть его с себя! Пытаюсь встать. Весь. Сначала я падаю. Лицом в подушку. Ладно, хоть не на пол. Собрав силы в кулак, я поднимаюсь с кровати и ползу в кухню. За таблеткой. Я же помню, что точно привозил таблетки от головы Микелю. Кажется, они в ящике стола. да, вот они. Да будет благословенна моя доброта и человеколюбие! Эволюционирую до прямоходящего. Медленно, но верно, на полусогнутых, подхожу к кувшину с водой. Наливаю себе стакан священной жидкости. Запиваю таблетки. О, какие-то телодвижения в спальне. Надо пойти проверить... Идя по стеночке, добираюсь до комнаты. Микеле... Стоп! Микеле? У меня глюки? Нет, мы точно вчера что-то не то пили...

POV Микеле.
Пытаюсь открыть глаза. Свет больно режет по ним. Пытаюсь заснуть повторно. Ничего не получается. потому что кто-то лежащий рядом со мной, начал какие-то телодвижения. Я его не вижу, но этот кто-то меня раздражает. Сильно раздражает. Ну вот, теперь он пытается вытащить из-под меня свою руку. Я бы с радостью позволил тебе это сделать, но я не могу подняться. Вообще. К тому же, я понимаю, отчего мне так, мягко говоря, хреново - голова просто раскалывается. Похоже, я напился. Но где? И с кем? Мервана я не помню, значит... Чёрт, я вообще ничего не помню... Значит это мог быть и Рим... Надо встать... Не, не могу... Ещё поваляюсь... Опять этот «кто-то» начал двигаться... Ну ладно, на тебе твою руку и ползи отсюда на здоровье... Так, получается, у меня в квартире находится кто-то, кого я не вижу, но кого я так болезненно ощущаю? Круто, я еще думать могу! Значит, напился я вчера не в хлам. Интересно, а кто этот кто-то? Надо всё-таки встать и пойти выпить таблетку... И посмотреть, кто у меня в доме... Медленно встаю... О, кто это в коридоре? Знакомая небритая рожа... Это Фло? Не, всё-таки пил я что-то не то... Надо выползти и спросить...

Фло, пошатываясь, держался за косяк и смотрел в сторону спальни. Он видел там лицо Мике, но почему-то он не верил своим глазам. Собственно, Микеле сейчас тоже своим не доверял и списывал то, что он видит Фло, на какую-нибудь алкогольную дрянь...

— Фло? Это ты? - с трудом прохрипел итальянец.
— Да... Мике, это что получается, мы снова в себе? - Флоран машинально потянулся к бороде и его состояние быстро улучшилось до эйфории, когда он нашел её на месте. Микеле осторожно дотронулся до шеи и очень обрадовался, когда почувствовал на ней знакомые цепочки-бусы-кулоны.
— Фло, мы вернулись в себя, понимаешь! - воскликнул радостно итальянец. - Я снова в себе!
— Да, я понял уже. Только не кричи, и так голова раскалывается... - француз схватился за голову, но боль потихоньку отступала. Почувствовав себя намного лучше, чем когда он проснулся, Фло пошёл на кухню, достал еще одну таблетку, налил воды в стакан и заглянул в спальню. Локонте валялся на спине и держался за голову. - Держи, - Мот протянул другу стакан и таблетку.
— Спасибо, Фло, - прохрипел тот, садясь на кровати и забирая лекарство от похмелья. Выпив всю воду из стакана, Микеле встал и подошёл к Флорану. - Знаешь, я только сейчас до конца понял, каким я был идиотом...
— Микеле, ты о чём?
— О том, что я считал, как будто ты живешь легко и просто. Я, конечно, тоже целыми днями не отдыхаю, но ты... Ты молодчина, Фло. А ещё я понял, что только в эту неделю я осознал всю важность присутствия тебя в моей жизни...
— Не стоит, Микеле. Ты мой друг, я же не могу оставить тебя пьяного ночевать где-нибудь на улице. я не могу иначе. Я не привык бросать друзей. Ты привнёс в мою жизнь безграничный азарт, ты помог мне с ролью... Помнишь, однажды в одном интервью я сказал, что если бы ты не был таким прекрасным Моцартом, я бы никогда не стал таким Сальери...
— Да, я помню... Спасибо, спасибо тебе за твою поддержку... Ты знаешь, «Моцарт» действительно стал для меня спасением, у меня были друзья, они мне помогали. Мы и сейчас встречаемся иногда и всё так же дружим... Но никогда ни один из них меня не нёс в мою квартиру, меня садили в такси, называли адрес и всё. Представляю заголовки газет, если бы ты после каждой нашей посиделки, когда кое-какой клоун и еще один композитор меня спаивали, оставил бы меня в баре: «Сальери споил Моцарта! Выживет ли гений?»...
— Да уж... было бы очень мило... Я тоже думал, что ты целыми днями развлекаешься, но теперь я готов признать: идиотские интервью - это ад! Занимайся лучше ими ты! У тебя это получается лучше.
— Знаешь, а я согласен! И спасибо за таблетку, мне гораздо лучше.
— А что с Маэвой и Мел?
— А что-то не так? Они ничего не узнают и будут думать, что мы всё время были собой.
— Да, но...
— Не ревнуй, Фло. Я люблю Мел, а Маэва мне сестра, ты не забыл? И прошу Вас, герр Сальери, будь с ней крайне вежливы, - Микеле принял позу «птица-Микель», Фло поклонился ему, передразнив его положение и оба рассмеялись, поняв, что что бы не произошло, они всегда будут верными своей дружбе.

Зал не смолкает. Зрители скандируют мое имя, фразы, о том, что они меня любят. Я не оборачиваюсь. Я жду. Я умею ждать. Наконец, крики почти смолкают. Медленно разворачиваюсь лицом к залу. Люди вновь кричат о любви ко мне. Несколько жаль, что не могу им ответить в полной мере, как они того заслуживают. Подхожу к краю сцены, пытаясь начать монолог. Куда там! Они словно обезумели. Чье-то "Шшш!" на мгновение охлаждает их пыл и я начинаю говорить. Снова несутся со всех сторон одинокие выкрики "Микеле!". Никак не получается не улыбнуться. Зря. Зря, потому что начинаются аплодисменты. Выступление сильно затягивается, но оно того стоит. Я проговариваю каждое слово. Чувствую, что грим потёк окончательно. Чёлка лезет в глаза, но я не убираю её. Пускай. Первая часть монолога рассказана, я оборачиваюсь спиной и делаю три шага. Шквал аплодисментов. Признания. Словно в замедленном кино, я двигаюсь обратно к краю сцены. Люди замолкают. Почти не прерываясь, я говорю оставшуюся половину вступления. Остаются последние две фразы. Мне вновь не дают говорить. Пускай. Я подожду. Постепенно крики смолкают, я могу сказать и оставшуюся часть монолога.
— Jusqu'à vous! Wolfgang Amadeus Mozart, trahi, humilié, vous salue bien, - я опускаюсь, нет, я падаю на колени.
Зал взрывается аплодисментами.
Зазвучали первые аккорды моей любимой арии. Я начинаю тихо, и зал довольно быстро замолкает. Вот я уже пою в тишине. Мысли вихрем кружатся у меня в голове. Голос, который ещё не совсем вернулся, начинает срываться, когда я пытаюсь брать верхние ноты. На припеве я пою гораздо лучше, нежели позавчера, когда пришлось включить запись, чтобы не заменять меня прямо во время спектакля, потому что я не могу говорить. Да, сегодня лучше. Слова не путаются. Только очень хочется плакать, но сдержать слезы я считаю делом чести. Гордость не позволяет.
Сзади, тихо, словно привидение, подходит Тамара. Я знаю, что она плакала. Вся труппа плакала за кулисами. И я. Там я себе позволил. Меня и сфотографировали при всем "параде": с размазанным гримом и красными, как у вампира, глазами. Я изо всех сил стараюсь не дать голосу сорваться. Нельзя. Ни в коем случае. Все ближе момент, когда мне нужно будет закричать на весь зал, лишь бы ничего не случилось. Но сейчас у меня чувство, как будто я не должен подвести ни продюсеров, ни команду, ни себя, в конце концов. Я должен сделать все, что в моих силах. Нет, сдержать сейчас слезы - выше моих сил!
Тамара поднимает меня, медленно я начинаю припев. В отдельные моменты мне кажется, что я никогда так не пел... Голос не срывается с ноты, до которой я дотянулся. Для девушки я в данный момент - реквизит, на котором она выполняет свои сложнейшие па. Вдох, Тамара уходит, барабаны набирают ритм! Вот, вот он, тот самый момент! Я издаю этот крик. Зал сходит с ума. Я не прекращаю ни на секунду. Воздуха мне хватит, я знаю это. Всё идёт по сценарию. Тамара подбегает сзади, я падаю, занавес закрывается...
Последние розы отпеты... Самые последние розы...